27 ноября с. г., в Неделю 24-ю по Пятидесятнице, в храме иконы Божией Матери «Знамение» Курская-Коренная прихода мчч. Валентина и Пасикрата в г. Ульме была совершена Божественная литургия. В этот день Святая Церковь совершает память апостола Филиппа (ок. 81-96 гг.).
Апостол Филипп, уроженец города Вифсаиды (Галилея), был глубоким знатоком Священного Писания и, правильно разумея смысл ветхозаветных пророчеств, ожидал прихода Мессии. По призыву Спасителя (Ин. 1, 43) он пошел за Ним. Об апостоле Филиппе несколько раз говорится в Святом Евангелии: он привел ко Христу апостола Нафанаила (Ин. 1, 46); его Господь спросил, сколько нужно денег для покупки хлеба пяти тысячам человек (Ин. 6, 7); он привел эллинов, желавших увидеть Христа (Ин. 12, 21 — 22); наконец, он во время Тайной Вечери спрашивал Христа о Боге Отце (Ин. 14, 8). Протоиерей Григорий Дьяченко в своем поучении призывает христиан, подражая апостолу Филиппу в последовании Христу, «подражать ему и в решимости оставить все, что препятствует идти за Христом, и в обращении друзей, знакомых и ближних своих ко Христу, Спасителю мира».
Воскресную Божественную литургию, как и Всенощное бдение накануне, возглавил игумен Максим (Шмидт) в сослужении иерея Валентина Усачёва и диаконов Сергия Гофсеца и Евгения Кика. Богослужебные песнопения исполнил приходской хор под руководством регента чтеца Николая Шилинцева.
За литургией в этот день положено два Евангельских чтения: рядовое https://days.pravoslavie.ru/bible/z_lk_10_25_37.html#z; и апостола https://days.pravoslavie.ru/bible/z_in_1_43_51.html#z.
В завершение Божественной литургии настоятель обратился к молившимся с проповедью, посвященной воскресному Евангельскому чтению, поздравил всех присутствующих с наступлением Рождественского поста и преподал свое благословение.
Духовенство и прихожане поздравили отца Максима с днем Тезоименитства, который он отмечал накануне.
О добром самарянине.
Протоиерей Димитрий Смирнов
Один законник встал и, искушая Иисуса Христа, сказал: «Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» (Лк. 10, 25). Евангелие подчёркивает, что этот человек хорошо знал Закон Божий, что его вопрос был не праздный. Причём, вопрос такой уже вполне человека новозаветного, конечно, из тех людей, которые (а их больше, чем миллиард на планете) считают себя христианами, но на самом деле их вечная жизнь не интересует вообще, даже как-то формально. А вот этот человек из Ветхого Завета, и не крещёный, он вдруг интересуется вечной жизнью. Конечно, этим он привлёк внимание Христа Спасителя. И Он, конечно, его отправляет к закону, который он хорошо знает. А «в законе что написано? как читаешь? Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя» (Лк. 10, 26-27). Ответ опять совершенно новозаветного человека. Не всякий законник во всех книгах, которые представляли собой Закон и Пророки, мог бы выбрать именно эту единственную фразу, в которой вообще изложена сама суть смысла жизни человека и его отношение вообще к жизни, к ближним своим. Это удивительно.
И вот Господь говорит ему: «правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний?» (Лк. 10, 28-29).
Как связано то, что он желал себя оправдать, с его вопросом? Дело в том, что у древних евреев, ну и у многих современных даже, с этим большая проблема, потому что одно дело «мой соплеменник», а другое дело представитель каких-то других народов, которые находятся во тьме язычества или в каких-то ересях. Как можно его считать ближним? Поэтому он и за этим вопросом как бы спрятался, потому что, дескать, я понимаю, что Бога надо любить, ну, всею крепостью своей, а вот как быть с ближним? Потому что он как человек, знающий закон, понимал разницу между собой, таким знатоком, начитанным человеком, можно сказать, вполне богословом, и тем, кто вообще от этого далёк. И как же я его могу любить как самого себя, если он не знает этого закона? И вот на это Господь ему отвечает. Отвечает притчей, что «некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо» (Лк. 10, 30-32). Прошли мимо по вполне уважаемой причине, которая изложена в законе, что нельзя прикасаться к крови человека, потому что ты этим оскверняешься. И левит, и священник были такие же законники, как и он сам. То есть они по закону сделали всё правильно.
А потом шёл некто самарянин. Самарянин — это еретик, такое противное существо, что правоверный иудей, когда шёл в Иерусалим на праздник, он всю Самарию обходил кругом, делал десятки вёрст вокруг, лишь бы только ему на глаза не попалась эта мерзость, которая есть самарянин. И вот этот «самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился» (Лк. 10, 33). (очень важное слово). То есть те два законника не сжалились, они выполняли закон, а этот сжалился, «и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и винo». Откуда взял? Своё потратил. Посадил на своего осла (опять — на своего!), «привёз его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе» (Лк. 10, 34-35).
Кто из этих троих: самарянин, священник или левит, «думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?»). Вопрос на засыпку, обращающийся прямо к рудиментарным остаткам совести. «Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же» (Лк. 10, 36-37). Как? С жалостью. Это очень важная вещь.
В советский период, когда расстреливали священников, взрывали храмы, возникла новая вера: не надо меня жалеть. Почему? Потому что тот, кто жалеет, в том есть христианские качества. А новая религия, коммунизм, — она с христианскими качествами боролась. Некоторые говорят, что вот, кодекс строителя коммунизма — это то же самое, чуть ли не Нагорная проповедь. Ничего подобного. У него совершенно противоположная задача. «Человек — это звучит гордо», ну и прочие такие сатанинские мерзости. Ничего подобного. И вот в этой притче Господь говорит как раз этому законнику, который Христу полюбился. Он с ним и вступил в такую беседу, потому что увидел его небезнадёжность, Он всё-таки нашёл подход к его сердцу. И хотя это была притча, а не просто натуральная история, но когда он с этим столкнулся, он увидел очень важную правоту этого человека.
Лежит израненный. Нет у него медицинского полиса, может быть, он тоже какой-то иной веры. Но это всё остается в совершенно другой корзине. Нашего самарянина это не интересует. А что же важно? А важно то, что он — ближний. И он ему оказывает милость. Почему? Из жалости. Жалость — это то, что может отличать человека от животного, потому что животное не знает жалости. <…>
Но а как же враги или, там, прочие? Как же, они с нами вот так, а мы будем их жалеть? Законный вопрос. Но христианство отвечает на него так: если твой ближний, и если он страдает, ты понуждаешься самим Богом, который говорит: «Иди, и ты твори так же». По сравнению со всеми остальными, которые мстят врагам до последней капли крови, там, ни шагу назад, два шага вперёд и прочие там всякие такие интересные вещи…
А почему так? Очень просто. Кто такой христианин? Христианин — это тот человек, который желает жизни вечной. А что такое жизнь вечная? Писание отвечает: «…да знают Тебя, Единого Истинного Бога» (Ин. 17,3). Кто такой Единый Истинный Бог? Каково Его имя? Одно из Его имён — это Любовь. Любовь, она вообще, в русском языке «любить» и «жалеть» — это есть совершенно тождественные слова. В некоторых языках, например, в сербском, это вообще так, собственно, и осталось. Там употребляется такой глагол, однокоренной со словом «жалеть». До сих пор. Сербский язык был не письменным, поэтому в устной традиции это сохранилось. Ну, общие корни славянских языков. Вот, что это значит, как это важно. А почему так? Да потому, что в не милующее сердце не может прийти благодать Святаго Духа.
Если человек не имеет жалости, он спастись не может, он не может наследовать Жизнь Вечную. Никак. Как бы ни был его гнев справедлив, и прочее, прочее… Это просто принципиально невозможно.
Поэтому Господь и помог этому законнику, который всё делал правильно, по закону. Но, живя по закону, даже по закону самому высшему, к сожалению, нельзя достигнуть жизни вечной. Невозможно.
Поэтому Христос и пришёл. Не для того, чтобы нарушить закон. Нет. «Не нарушить пришел Я, — Он сказал, — но исполнить» (Мф. 5, 17). Значит, наполнить его до верха молодым вином нового содержания, которое есть Любовь. Всё, что было до того — это была только подготовка к принятию человеком Нового закона. Закон благодати, как называет его Евангелие. Вот этот Закон благодати, он уже действует не по письменной инструкции, а по тем качествам, которые в результате и Ветхого закона, и новозаветных заповедей человек в себе взрастил. И вот это совершенно необходимое условие. Безжалостным христианин быть не может.
Вот сегодняшнее Евангелие как раз тому нас и учит, что мы должны обязательно воспитать те же самые чувства в себе, которые были и во Христе, который всегда реагировал и давал нам образ, как на это реагировать. Когда человек был болен, или у него кто-то умер, или человека нужно накормить, теми ресурсами, которыми Он располагал, Он тут же участвовал в общей человеческой жизни и нас призывал: «Иди и ты твори так же». Конечно, мы далеки от тех возможностей, которыми может творить Бог, но каждый в свою меру, исходя из тех возможностей, которые у него есть, обязательно должен упражняться в любви к своим ближним. Не глядя, какого они возраста, пола, близкие они родственники нам или дальние, одной они с нами веры или другой — это не важно. А важно движение сердца. Потому что это важно именно для нас. Если мы спасаем свою душу, тогда спасаем её целенаправленно и последовательно. У нас нет задачи сейчас преобразовать этот мир, сделать его справедливым, там, или честным, или ещё каким-то. Нет, это невозможно в силу того, что люди живут во грехе.
А вот проявить милость к нуждающемуся в этой милости, начиная с собственных детей… «Ну а как? Я и так, — говорит, — всё для них делаю». Ну как? Всё равно можно ещё усилить, например… Что? Ну, например, на них не ори. Это будет очень серьёзная милость, которая поможет тебе в воспитании, и этим самым у них и характер улучшится, и можно многое в них воспитать. Так что, даже по отношению к собственным детям, так сказать, очень можно, уже там огромное поле для всякой милости, потому что милость — это не только «сотвори благо», милость — это ещё и «не делай зла». Потому что у нас всякие бывают эмоции, всякие бывают раздражения. Можно поступать согласно этому раздражению, а можно взять и перетерпеть. Это тоже очень важно. И так нужно в жизни стараться это всё время искать. Потому что наше сердце пребывает без упражнения постоянного в любви, без понуждения себя. Потому что вот Господь, Он понуждает нас через совесть сделать то-то и то-то. А мы — по лени или потому, что ещё кто-то сделает, или, там, некогда, к сожалению, пренебрегаем этим. В основном это делается из-за собственного комфорта. А настоящая милость — она всегда идёт за собственный счёт.
Он перебинтовал его чем? Своими какими-то материалами. Осёл был чей? Его. За гостиницу заплатил своими деньгами. Может быть, даже он изменил маршрут: крюк сделал для того, чтоб до этой гостиницы его довезти. Ну и потом, он что мне: сват, кум? Всё равно. Всё равно. Он последовательно действовал согласно собственной совести. Поэтому, если бы мы всегда упражнялись в том, чтобы нечто сделать согласно собственной совести, то постепенно, не сразу, конечно, не сразу, но мы тем самым умягчаем своё сердце.
Очень часто люди, которые, даже, какую-то милость оказывают не какому-то чужому, а родной матери, жалуются, что вот ухаживать за ней надо, несколько лет без отпуска, она чего-то капризничает, иногда заговаривается, иногда чего-то требует… <…> Господь ждёт. Опять, для чего? Не для того, чтоб нас помучить, поставить в какую-то такую суровую ситуацию, невыносимую.
Бог знает и каждому даёт только то, что он может выдержать. Поэтому, не надо валять дурака. Не надо думать за Бога, не надо Его в чём-то обвинять. Он хочет каждого спасти, даже того, кто не хочет спасаться. Мы видим, разве Бог не хотел спасти этого священника? Хотел. Разве левита не хотел спасти, разве Он к совести не взывал? Но они, действуя по инструкции, спокойненько прошли мимо. Почему? А у них совесть либо уже заснула, либо уже умерла. И вот для Бога гораздо важнее, гораздо важнее, нежели вот это скрупулёзное выполнение закона, присутствие в сердце сострадания и жалости к собственному ближнему. Вот мы должны этот урок усвоить, если вдруг по какой-то причине нам захотелось достичь жизни вечной. Аминь.
2012 г.
В сообщении использованы материалы cайта pravoslavie.ru, azbyka.ru, valaam.spb.ru
